Время принадлежало ей.
Все время мира принадлежало только ей в этот момент. Оно существовало и не существовало. Оно стремительно неслось сквозь нее и замирало, обтекая облаченную в белое платье фигуру.

Время готово было расколоться по ее приказу. Сила бушевала в ней тугим ледяным вихрем, требуя выхода. Достаточно было просто перестать сдерживать ее. Силу и власть, данную ей с рождения.

Власть Исповедницы.

Она знала, что орден Исповедниц был создан тысячу лет назад, во время последней великой войны волшебников. Исповедницы были лишь орудием для окончательного установления истины. Лишь женщины, родившиеся с этим даром, могли его контролировать, и лишь женщины становились Исповедницами. Мальчиков, рожденных с даром Исповедника, убивали сразу после рождения.

Она знала, что такое быть Исповедницей. Что такое быть сильнейшей из них. Матерью-Исповедницей Срединных Земель. Той, перед которой склоняются короли и королевы, потому что она стоит во главе Союза Срединных Земель, потому что никто не может устоять перед Касанием Исповедницы. Она рано получила этот титул, но он принадлежал ей по праву. Ей пришлось многому научиться и многое узнать, чтобы быть той, кем она должна была быть. Чей суд будет праведным, а решения мудрыми.

Она – Кэлен Амнелл, Мать-Исповедница. Она стоит на страже истины. Это ее обязанность – служить истине, сколь бы неприглядной она ни была.

Сила Исповедницы – это сила любви. Безграничной, бездумной и беспредельной. Тот, кого она коснется своей силой, утратит все, что было ему дорого ранее. С этого момента для него центром мироздания станет та, что прикоснулась к нему своей властью. Достаточно лишь дотронуться и отпустить на волю то, что дано ей с рождения. И тогда для человека не будет ничего важнее, чем ее желание. Любое. Ответить на все ее вопросы, не утаив ничего, сделать все, что она скажет. И самым мучительным наказанием для него будет незнание ее желания, невозможность предупредить и выполнить ЛЮБУЮ ее просьбу. Человек, которого коснулась Исповедница, умрет, если она ему прикажет. Просто заставит себя не дышать, если таково будет ее желание. Он не сможет воспротивиться ее приказу.

С момента создания Исповедницы были орудием, позволяющим выяснить правду. Они были судьями и палачами в одном лице. Последней инстанцией. Теми, от кого нельзя ничего скрыть, нельзя солгать, нельзя прекословить.
За это их боялись. Уважали, но и боялись. Они были Высшим Судом для любого. И за это ни одна из Исповедниц не знала любви.

Сила Исповедниц не нуждалась в том, чтобы ее вызывали, наоборот, она требовала контроля и постоянного сдерживания. И ослабив самоконтроль, поддавшись чувствам, Исповедница неосознанно высвобождала свою силу в момент близости, разрушая того, кого полюбила. Уничтожая его. Раз и навсегда. Касание Исповедницы необратимо, нет того, кто бы мог стать прежним после этого. А потому они всегда выбирали себе мужей, только исходя из того, насколько здоровых детей Исповедница может родить от него. Такими их создали. За это их боялись. Женщины страшились того, что может придти Исповедница и забрать их мужей, мужчины боялись, что она может придти именно за ними. Ни одна Исповедница не была рождена в союзе двух любящих сердец. Ни одна женщина не в силах разрушить того, кого любит.

Исповедница не имеет права на любовь. Она может только следовать своему долгу.
Но сейчас Кэлен не имела права думать об этом. Она – Исповедница. Ее призвали для исполнения ее долга – узнать истину. Девушка едва ли восемнадцати лет от роду стояла перед тем, кто добровольно потребовал Исповеди, лишь бы опровергнуть обвинения. Перед тем, кого обвиняли в том, что он убивал девочек, натешив с ними свою похоть.

И сейчас время принадлежало ей. Не было места ни страху, ни жалости, казалось, даже чувства бежали от готовой исполнить свой долг Матери-Исповедницы.

Ее ладонь лежала на лбу коленопреклоненного мужчины. Все, что оставалось – это отпустить свою силу.

То, что уничтожит его навсегда. От этой секунды и до самой смерти. Разрушит жизнь этого торговца. Он сказал, что лучше умрет от ее касания, чем позволит думать о нем, как об убийце и насильнике. Кэлен впервые слышала подобное. Обычно Исповедниц призывали на суд, когда не было возможности иначе доказать вину преступника. И почти никто раньше не соглашался по собственной воле на Исповедь.

Она скорее почувствовала, чем услышала, шорох балахона Джиллера, ее волшебника, за спиной. К каждой Исповеднице приставляли волшебника, чтобы он мог защитить ее, пока она восстанавливает силы после Исповеди. Да, они уже все оговорили заранее. Если подсудимый окажется невиновен, то Джиллер обратит его в животное, чтобы хоть немного ослабить узы, связывающие его с Исповедницей. Но прежним этому торговцу, Брофи, не стать никогда. Он был согласен на все, лишь бы его не считали изувером, хотя улики свидетельствовали против него. Кэлен сердцем чувствовала, что Брофи невиновен, виновный не стал бы так упорствовать. Но слова произнесены, приговор вынесен, и она – единственное, что отделяло этого человека от клейма «детоубийца». И он готов был умереть, лишь бы не получить его.

Она – Исповедница.

Она – орудие истины. Она должна явить ее.

Кэлен Амнелл, Мать-Исповедница Срединных Земель, сильнейшая в своем ордене, отпустила свою силу.

Беззвучный гром сотряс воздух и расколол время на «до» и «после». Пламя факелов дернулось и едва не погасло.

- Госпожа, приказывай… - выдохнул человек, распростершийся у ее ног.
На лице Кэлен застыла бесстрастная маска Исповедницы. Ни одной эмоции, ни поощрения, ни порицания. Она – лишь орудие для установления Истины.
- Отвечай на все вопросы этих людей так, будто ты отвечаешь мне, - девушка не позволила себе ни пошатнуться от опустошающего выплеска силы, ни изменить выражения лица. Величественная, как древняя богиня, она возвышалась в центре традиционного Круга Истины, белое платье струилось в такт порывам незримого ветра, завораживая взгляды.
Он рассказал все. Он не мог противиться велению Исповедницы. Отныне и впредь для него не существовало никого, кроме нее. Служить ей было его единственным желанием и стремлением.

Он был невиновен.

Кэлен опустила глаза, не в силах слышать его Исповедь. Истина явилась, но что было тому ценой?

Жизнь человека, у которого раньше была семья, любимая женщина и дорогие ему дочки. Жизнь, которую она разрушила своим прикосновением, своей властью. Ради истины, ради того, чтобы на него не легло клеймо убийцы, во имя ее долга.

«Неповинен в том, в чем вы его обвиняете. Таков мой вердикт, - безжизненно произнесла Мать-Исповедница, отворачиваясь от судей, чтобы они не увидели ее лица. – Джиллер...» - кивнула она своему волшебнику и удалилась из зала суда.

Она – Исповедница. Она служит истине. Она несет ее там, где никто больше не в силах ее выявить.

Вот только оказалось непросто забыть униженно ползающего у ее ног мужчину, заливающегося слезами от того, что она не дала ему никаких приказов, от того, что он не знает, как угодить ей. Невиновного человека, которого она уничтожила. Убила своей магией, разрушила все, чем и кем он был до этого, оставив в нем только желание повиноваться ей.

Она – Исповедница. Это ее обязанность и ее суть. Она принимала Исповеди у тех, кто совершал самые ужасные и бесчеловечные вещи, а потом захлебывался слезами не от раскаяния, но торопясь рассказать все, лишь бы исполнить ее приказ. Она много раз говорила: «Виновен», - и они с радостью отправлялись на казнь, ради того, чтобы выполнить ее веление. Ликуя от того, что могут порадовать ее своим повиновением. Но она впервые исповедовала невиновного.

Который заранее положил на алтарь истины все, что у него было, что было им, как человеком, только ради одной-единственной истины. Ради того, чтобы его не считали детоубийцей и насильником.

Выйдя за двери, Кэлен позволила себе судорожно выдохнуть. Казалось, воздух стал вязким и густым, как смола, и не желал наполнять легкие. Мучительная, режущая боль терзала ее. Только сейчас она в полной мере поняла, что такое истина. И на что ради нее можно пойти. Убивая себя, разрывая в клочья все, что было своей сутью, ради Истины.

Она – Исповедница. Она служит Истине. А готова ли она сама пойти на подобное ради нее?

Должна быть готова.

Она – Исповедница.